Алмазные россыпи

Кривой Рог всегда славился талантливыми людьми. Но были всегда и те, кто приятно выделялся даже из этой профессиональной среды. К творческой элите можно смело отнести криворожского художника-­гравёра Василия Пилку. Он -­ единственный в своём роде мастер гравировки алмазами по стеклу, работы которого оцениваются в сотни тысяч евро. К тому же наш герой ­- единственный человек в Украине, кто работает в такой необычной технике.

   Поводом для встречи послужил тот факт, что мас­тер сейчас работает над созданием нового полотна с религиозным подтекстом. Поэтому было интересно все разузнать и увидеть, как говорится, собственными глазами.

- Василий Иосифович, в какой момент вы решили связать свою жизнь с работой со стеклом?

   - Профессиональным художником меня не назовёшь, ведь художественного образования я не имею. За моей спиной ­ 10 классов школы и 20 лет работы в мартеновском цехе «Криворожстали» («АрселорМиттал Кривой Рог», -­ прим. ред.).

   В возрасте 47 лет я, выработав горячий стаж, вышел на пенсию. Первый год был очень тяжёлым. Я перенёс свой первый инсульт. Через год болезненный удар повторился.

   И если в первом случае я отделался легким испугом, то после второго я едва не распрощался со своей жизнью. У меня остановилось сердце, я впал в кому.

   Многие спрашивают меня: что ты видел, что ты слышал, находясь в так называемом туннеле? Рассказываю, тогда мне привиделась следующая картина. Я будто бы сидел за обеденным столом, на котором стояла стеклянная посуда. Мне стало плохо, я начал падать. Чтобы предотвратить падение, я схватился за лежащую на столе скатерть.

   И всё, что стояло на скатерти, ­- стеклянные бокалы и фужеры, вся посуда ­ всё это полетело на пол. И в этот момент я чётко услышал звон разбиваемого стекла. Вернувшись в сознание, я вспомнил об этом видении.

   И воспринял это как знак свыше. Начал искать все, что связано со стеклом, вот так я пришел к своему ремеслу.

- С чего начался ваш творческий путь?

   - Сначала я пытался рисовать картины краской на стекле. И стоит признать, получалось неплохо. До того момента, пока я не узнал о недолговечности таких работ. Оказалось, что на стекле краска держится, в лучшем случае, до 10 лет. Потом она просто начинает трескаться. И через время вообще исчезает с поверхности стекла. А что же мы оставим потомкам?

   Мне же хотелось создавать долговечные работы. И тогда я обратил внимание на витражи, то есть на картины, созданные из разноцветного стекла. Я понял, что само стекло в воде не раскисает, на солнце не выцветает, благодаря чему это произведение обречено на вечность. Это как раз было то, что мне нужно.

- Вы помните свою первую гравюру?

   - Это очень интересная история. Она появилась, скорее всего, спонтанно. Однажды, когда я шёл по улице, то увидел фиалку, которая росла на земле. Мне почему-­то захотелось сорвать цветок. Что я и сделал. Стоял с ним долго и вертел в руках. Наверное, черпал вдохновение.

   Рядом проходила молодая девушка. Я попросил её сфотографировать цветок, который лежал на моих ладонях. Фотография была очень теплой и жизнеутверждающей. Она-­то и легла в основу моей первой гравюры.

- Как происходит процесс нанесения гравировки на стекло?

   - Я никогда не спешу и всегда даю своим работам созреть. Каждую из них я должен сначала увидеть в своём подсознании. Когда я ее увидел или вообразил, сразу беру маркер и делаю на стекле эскизный рисунок.

   На этом этапе рисунок ещё можно подкорректировать. После беру основной инструмент ­ алмаз ­ и начинаю врезаться в стекло. Сначала тонкими нежными штрихами, потом ­ более толстыми и грубыми. Готовую работу я ставлю в рамку и даже подсвечиваю светодиодами. Так выходит эффектнее.

   - Защищаете ли вы свои гравюры от подделок?

   - Большинство моих работ имеют две стороны ­- лицевую и тыльную. Часть каждой работы я делаю на одной стороне, вторую -­ на другой. Благодаря этому возникает эффект трёхмерного изоб­ражения. С такой работы снять оттиск невозможно.

  - Алмазы -­ это единственное, с помощью чего можно нанести на стекло гравировку?

  - Ни гвоздь, ни камень стекло не возьмут. Поцарапать его они, конечно, могут, но в стекло с их помощью не врежешься. А алмаз, будучи самым твердым материалом в мире, позволяет резать стекло на глубоком уровне.

  - ­ На каком стекле, как правило, вы работаете?

  - ­ Изначально я делал гравюры на украинском стекле. Однако не каждое подходит для моих работ. В некоторых бывает очень много мусора и воздушных пузырей. Если задеть инструментом такой пузырь, стекло просто не выдержит и треснет. И вся работа будет окончательно испорчена. В идеале я предпочитаю работать с итальянским стеклом. Оно -­ само совершенство.

  - У вас специфическое творчество. И оно не может сказываться на здоровье, учитывая те материалы, которыми вы пользуетесь. Это так?

   - На самом деле работа со стек­лом -­ очень вредная и ядовитая. Так как в процессе резки в мои лёгкие попадает стеклянная пыль. А это плохо влияет на здоровье. Чтобы защитить свой организм, я придумал несколько упражнений. Например, в момент нанесения гравировки я стараюсь надолго задерживать дыхание. Со временем привык это делать так, чтобы это не мешало творческому процессу. Конечно, такая работа сказывается и на зрении.

   - Сколько времени уходит на создание одной работы? И от чего это зависит?

   - Все зависит от размера работы и плотности самого рисунка. Например, на создание картины Альбрехта Дюрера «Дева Мария, коронованная ангелом», плотность, которой является очень большой, я потратил около двух месяцев. В то же время на создание трехмет­рового портрета короля Кувейта шириной почти в два метра, который я надеюсь выполнить, может уйти не менее полугода.

   А вообще, за все время я вырезал более трехсот работ. Все они были сделаны в разный период. И в каждую из них я вкладывал душу. Прошлый год не стал исключением. Во время войны я создал пять гравюр.

   - Если не секрет, над чем вы работаете сейчас?

   - Это гравюрная копия фотографии «Светописанный образ Божией Матери». История появления оригинала этой фотографии очень интересна. Афонская летопись гласит, что в 1903 году монахи монастыря Святого Пантелеймона, который стоит на греческой горе Афон, раздавали еду всем странникам и паломникам. Это привлекало не только благочес­тивых людей, но и тех, кому от обители нужен был только хлеб. Узнав об этом, священноначалие Святой Горы запретило монахам помогать людям.

   3 сентября того же года состоялся последний день раздачи милостыни, и один из послушников сделал снимок и проявил его. И вот на фотографии, кроме всех действующих лиц, проявился силуэт Богородицы, которая смиренно принимала милостыню.

   Эта история сначала привлекла мое внимание как исторический факт. А затем мне захотелось вырезать это на стекле.

Владислав ВОЛОБОЕВ