ПЕНСИИ НЕ БУДЕТ? Реформы начались!

 9Я боюсь старости. Панически. И речь сейчас не об увядающей красоте, морщинах и седине. Это естественные процессы, которые можно лишь притормаживать. Пугает другое. Государство, которое подготовило квест на выживание. Хотя, зря переживаю. Возможно, до моей пенсии всё ещё десятки раз поменяется, авось, в лучшую сторону. А пока картинка совсем не презентабельная.

Страна реформируется, и это для молодого государства нормально. Развитие, эволюция, становление... Мы осваиваем лучшие европейские практики. Но делаем это как­то навыворот. Давайте вместе разберемся.
И начнем с красочной картинки жизни заграничных пенсионеров. Они бодры, активны, знакомятся с новыми странами, ходят в кафе, занимаются хобби или открывают свое дело. Скажете, что и у нас есть такие? Однозначно есть. Но какой процент? В основном, картинка кардинально другая. Удручающе печальна. Напомню историю Раисы Лозенко, о которой рассказывал «Пульс». 40 лет женщина проработала в шахте, там и травмировалась, поэтому в последние годы трудилась на поверхности. Пенсия ­ 1524 грн. В сезон отопление дома обходилось в 1500­2500 грн. Реально заплатить? Что делала женщина? Ежемесячно тысячу отдавала за газ. Отнимем еще платежи за свет и воду. Что остается на покушать? Однажды пенсионерка уже оставалась без газа. В этот раз радикальных мер удалось избежать благодаря вмешательству нардепа Андрея Гальченко. А могли ведь вновь отрезать. И к долгу добавилась бы стоимость повторного подключения к сети.
­ Холодно было, ­ вспоминает Раиса Игоревна. ­ Одетая спала. В летней кухне готовила, там теплее немного. А в доме стены плесенью взялись. Болячек у меня ­ море. Но ни в больницу пойти, ни лекарства купить. А газ вон какой дорогой... Так измучилась, что словами не передать. Никому не пожелаю такое пережить.
А вот еще одна история. Неля Алексеевна. 80 лет. Инженер производственного отдела. Дитя войны. Имеет стопки благодарностей и грамот. Активная общественная деятельность. Пенсия ­ 1600 грн. Но это сейчас, а были периоды ­ до минимальной едва дотягивала.
­ Я понимаю всех пенсионеров: сама так живу, ­ рассказывает Неля Алексеевна. ­ И ведь никто ничего не рассказывает: как начисляют пенсию, какие коэффициенты. Приносят этот мизер ­ и делай что угодно... Живу я одна. И как быть? Спасибо, депутат поддержал. Неужели я должна каждый месяц стоять с протянутой рукой? Мы работали, знали, что будет пенсия, а она вон какая. Молодежь жалко. Им­то уверенности вообще никакой.
Крутим наш калейдоскоп дальше. Субсидия ­ подспорье пенсионерам. Но... Жилплощадь больше ­ не получишь возмещения. Газ ­ лимиты еще меньше. И еще «бонусы»: налог на пенсию для работающих пенсионеров, правительство забыло об индексации пенсий. Мало? Отменили льготы афганцам и чернобыльцам. Бинго!
А теперь сама реформа, которую украинцам предлагает Кабмин. Меморандум Международного валютного фонда вводит понятие «эффективного возраста выхода на пенсию». Это может означать как повышение пенсионного возраста, так и страхового стажа.
Пенсия в полторы тысячи может стать рос­кошью. И я говорю это без доли сарказма. Следующий шаг реформы ­ более жесткие условия для предоставления минимальной пенсии. А еще сократят перечень вредных профессий. Для промышленного Кривбасса, где каждый четвертый ­ шахтер или горняк, такая «новация» весьма ощутима.
­ Мне непонятна позиция премьер­министра Украины, ­ комментирует пенсионную реформу народный депутат Андрей Гальченко. ­ Гройсман утверждает, что пенсии повысят от 200 до 1000 гривен. Количество получателей добавки ­ 9 млн человек. А в 2016 году дефицит Пенсионного фонда достиг своего максимума ­ почти 150 млрд грн! И сегодня никто не говорит, откуда возьмут деньги на пенсионные надбавки.
Безразличных к таким изменениям нет. Однако спектр эмоций довольно узок: возмущение, недоумение, шок. Политолог Руслан Бортник так оценил реформу:
­- Давайте правильно называть то, что происходит в Украине. Это не реформы, это изменения с негативным результатом. Во Франции такие процессы называют деформы, то есть реформы, которые не дают социально позитивного результата. Реформы, о которых идет речь (пенсионная, медицинская), ­ мы не понимаем их сути. Эти изменения готовятся не в Украине. Они закреплены в меморандуме МВФ, продиктованы группами иностранных советников. А мы, как общество, их даже не обсуждаем. Мы до сих пор не знаем текста меморандума МВФ, где закреплены эти вещи. А значит ­ власть что-­то от нас скрывает, что-­то непопулярное.
А разве эти шаги будут нормально восприняты? Средняя продолжительность жизни в Украине ­ 70,4 года. В Европе ­ на 10 лет больше. То есть, украинцы будут выходить на пенсию в катафалке? Не забудьте, что наша страна ­ лидер по смертности из­за сердечно­сосудистых заболеваний: 64% от общей заболеваемости или 500 тысяч человек в год.
­ Идем в обратном порядке. В Европе какой уровень жизни? Какая медицинская страховка? А что у нас? Сначала повысим пенсионный возраст, а потом будем думать над улучшением качества жизни? Такой алгоритм у правительства, ­ говорит Андрей Гальченко.
Оппозиционный блок разработал свой законопроект по восстановлению пенсионных прав. Однако Верховная Рада не спешит рассматривать документ. Почему? Видимо, политические амбиции важнее защиты людей. Простых людей, которые хотят жить. Страшно звучит в цивилизованном обществе мечта: просто жить.
Ежедневно в общественную приемную нардепа приходят люди с платежками и одним вопросом: как? Как оплатить эти суммы? Они повышают пенсионный возраст, упраздняют Списки №1 и №2, отменяют льготы. А чем компенсируют? Только новыми ограничениями. О достойной пенсии речь, увы, не идет.
Поэтому в общественной приемной нардепа ежедневно люди. Продукты, лекарства, бытовые вопросы ­ волнует все. Ведь пенсионеры ­ то поколение, для которого долг за коммуналку явление невообразимое. А с нынешними тарифами на жизнь просто не остается. Получается, большинству жителей Украины нужно идти к депутату за помощью? Так ведь нашу коалицию тоже выбрали украинцы. Или провластной силе пенсионеры неинтересны? Как неинтересны здравые законы из оппозиционного лагеря. МВФ диктует.

Лидия ПЕРОВА