Сторож ханских кровей

 История порой преподаёт нам любопытные уроки, которые свидетельствуют о бренности земного существования и о том, как люди, некогда богатые и могущественные по нашим земным меркам, в один момент лишаются всего.

 Ярким примером подобного могут служить биографии правителей Хорезмского (Хивинского) ханства и их потомков, которые из представителей знати стали буквально бомжами ­- изгоями общества, превратившись в ничто после того, как в феврале 1920 года их свергли большевики, создав Хорезмскую народную советскую республику ­-
формально независимое, но фактически эфемерное государственное образование. В этом году Хорезмской НСР исполнилось бы 100 лет.
 ...В конце сентября 1918 года в роскошных интерьерах дворца Нуруллабай свершилась трагедия: в ходе государственного переворота, организованного лидером басмачества Джунаид­ханом, был убит хан Асфандияр, правивший Хорезмским ханством последние восемь лет. После чего хивинским ханом был провозглашен младший брат убитого ­- Ханава-­Абдулла Сеид-­Газа, который стал послушной пешкой в руках Джунаида.
Так вчерашний туркменский вождь стал фактическим властелином Хивинского ханства, установив в стране жестокую ханскую деспотию. Басмачество в Хорезме было возведено в ранг государственной власти.
 После захвата Хивинского ханства большевиками зимой 1920 года Сеид Абдулла­хан отрекся от престола. Когда в 1933 году бывший повелитель уйдет в мир иной, тело его будет погребено не в древней Хиве рядом с мавзолеем Пахлавана Махмуда (здесь хоронили хивинских ханов и знатных жителей), а в Кривом Роге ­- на одном из рудничных кладбищ (ныне заброшенном), расположенном в районе 7-­й подстанции, неподалеку от станции Роковатая. Так бесславно, за тысячи километров от Хивы, закончил свой земной путь Саид Абдулла­-хан ­- последний из династии Кунгратов, правившей Хорезмским государством в 1763-­1920 годах. За это время на престоле побывали 58 ханов. Прах последнего эмира Ханавы­-Абдуллы Сеида-­Газы, который ничем особым себя не проявил, оставив противоречивый след в истории Хорезмского государства, и покоится в нашем городе. Как же оказался на Криворожье хан из восточной сказки?

 СОВЕТИЗАЦИЯ ХИВИНСКОГО ХАНСТВА
 Открытая вооруженная борьба народных масс против военного диктатора Джунаид-­хана и его басмачей, поддержанная Красной армией, продолжалась больше двух месяцев. Простой народ устал от набегов на города и аулы Туркменистана с целью грабежей и захвата в рабство подвергшихся разбою жителей кишлаков, особенно женщин. 1 февраля 1920 года столица Хивинского ханства была взята без боя. После чего «революционные силы» вынудили Сеида Абдулла-­хана подписать скрепленный представителями высшего духовенства манифест об отречении от престола и передаче власти до созыва Меджлиса Временному революционному правительству. На следующий день манифест хана был зачитан на многолюдном митинге. Так бесславно закончилось ханское правление в Хиве и пала двухлетняя диктатура Джунаид­-хана.
 Главарь басмачей бежал в пустыню. За все грехи «короля песков» пришлось отвечать ханским назирам (министрам). Толпы дехкан были готовы расправиться и с бывшим правителем Хивы, семья и родственники которого владели половиной всех хорезмских земель, большинством каналов и арыков. От народного гнева и самосуда последнего правителя Хивы спасли местные «большевики» ­- мужскую часть многочисленной ханской семьи было решено «пролетаризировать».
 В начале лета 1920 года у врагов трудового народа конфисковали имущество и деньги, а бывшего хана Ханаву­Абдуллу Сеида­-Газу, его сыновей -­ Ханаву Сеида Абдуллу и Ханаву Рахматуллы, а также братьев и племянников Юсупова Мухаммеда Якубу, Ханаву Ибадуллы, Ханаву Мадьяра, Мадьяра Насыра и Абдурасу разлучили с семьями и приговорили к выселению за пределы Хорезмской республики на срок от трех до пяти лет. Начались скитания по лагерям страны: Ташкент, Самара, Москва...

 ГРАЖДАНЕ ХИВЫ -­
 ЕКАТЕРИНЕ ПЕШКОВОЙ
 Любопытные документы удалось разыскать мне в материалах фонда Екатерины Павловны Пешковой ­- российской и советской общественной деятельницы, жены писателя Максима Горького, которая была известна как правозащитница, сумевшая оказать в 1922-­1938 годах ту или иную помощь более чем 100 тысячам политических заключенных.
                                «Госпоже Е.П. Пешковой
                                От Хивинских граждан: Хана Сеида Абдуллы, Хана Медьяр, Хана                                          Сеид Газа, Хана Ибада Уллы, Мадьярова Насере, Юсупова Мухамета                                    Якуба, Амирова Мухамеда­-Ризы, Хана Рахмет Уллы, Мадьярова                                            Абдурахима

                                                                 Заявление
 На основании ордеров ГПУ от 12 февраля 1923 года мы освобождены из­-под стражи из Ново­-Спасского Исправдома, и согласно документов учетного отделения ГПУ, высылаемся в город Иваново­-Вознесенск без права выезда оттуда. Ввиду того, что мы все имеем преклонные лета, без знания русского языка, не будем иметь возможности заработать себе кусок хлеба, просим Вас оказать нам содействие перед ГПУ о пересмотре дела и замене высылки в места иные климатических условий, имевшие магометанское население: Крым, Кавказ или другие города России. 3 сентября 1923 г.».
 В начале сентября этого же года прошение было направлено в Московское Главное политическое управление. Вот его текст:
              «Начальнику Московского ГПУ
              От бывшего Хана Хивинского Сеида Абдуллы Мета и его родственников
                                                                    Прошение
 Мы, нижеподписавшиеся, уже четвертый год находимся в плену и терпим страшную нужду и лишения вдали от родины. Сначала, в течение трех лет, мы находились в концентрационном лагере, но там, по крайней мере, не испытывали таких лишений, как в настоящее время, с тех пор, как нас поселили в сов­хозе, который, за неимением средств, отказывает нам в пище и одежде. Мы все покоряемся своей участи и не питаем никаких враждебных чувств к Советской власти за лишение нас того положения, которое занимали в Хиве; мы просим только облегчить наше тяжелое существование и дать нам средства к жизни, так как здесь мы, не зная ни языка, ни обычаев, не в состоянии прокормить себя, тем более, что трое из нас уже глубокие старики, которым не под силу тяжелый труд и поэтому обречены на голодную смерть. В настоящее время у нас нет почти никаких средств к жизни, и нам нечем питаться и не во что одеваться, потому что последние свои вещи приходится продавать, чтобы купить кусок хлеба. Поэтому мы просим вернуть нас на родину, где нам легче было бы приложить свой труд для добывания средств к жизни, или, если это почему­-либо невозможно ­- то мы просим предоставить нам средства к существованию».
 Однако в прошении было отказано. В ответе ОГПУ СССР значилось, что «возвращение выселенцев на родину является нежелательным из-­за возможности «всякого влияния на массы», а также ввиду «тенденции к развитию бандитизма как раз в районе Хивы».

 ПУТЬ В УКРАИНУ
 Когда изгнанников освободили из­-под стражи, московские чекисты посоветовали им отправиться в Украину, точнее -­ в Екатеринослав. Оттуда хивинцы перебрались в Верховцево. Там бывший хан и его потомки стали дехканами -­ почти на полтора года их приобщили к сельскохозяйственному труду в подсобном хозяйстве губернской милиции в селе Богдановка.
 В середине лета 1924 года Сеид Абдулла­хан вместе с другими родственниками (за исключением внука Абдурасула Мадьярова, который поступил в губернскую школу милиции) объявились в Кривом Роге. Хивинцев поселили в рудничной казарме. Бывшему хану повезло -­ ему доверили сторожить добро рудника «Дубовая Балка» (шахты «Большевик»). Трое переселенцев тоже трудились на этом же добывающем железную руду предприятии. Правда, не горняками, а сторожами и конюхом.
 После гражданской войны в стране царила хозяйственная разруха. Было множество безработных и бездомных. Так что остальным членам ханской семьи и родни доводилось перебиваться случайными заработками -­ жить в бедности. Незнание русского и украинского языков, отсутствие трудовой квалификации также не позволяли бывшему правителю Хивы и его родственникам надеяться на улучшение жизненных условий.
 По-­разному сложатся судьбы Сеида Абдуллы­хана и его родных. Кто-­то в середине 30­-х годов вернется в Среднюю Азию, другие обзаведутся на чужбине семьями или умрут.
 Первым в этом печальном списке будет стоять имя Ханавы­Абдуллы Сеида-­Газы. В 1933 году в УССР был страшный голод. Голодомор затронул и Криворожье. Бывший хан Хивы умрет в одиночестве (взять в жены неправоверную не пожелал) от недоедания и продолжительной болезни ­- острой формы дизентерии. Похоронят его на православном кладбище, хотя Коран запрещает погребать мусульман в таких местах. Но другого выхода у родных не было. Кроме сына Сеида и его жены у могилы усопшего не было никого...
 ...5 мая 1944 года в Кабуле в изгнании умер богатейший Эмир Бухарский Сеид-­Алим­-хан. Он завещал написать на своей могиле: «Эмир без родины жалок и ничтожен. Нищий, умерший на родине, -­ воистину эмир».
 Сеиду Абдулле в этом отношении не повезло. Последний хан Хивы почил в нищете, но вдали от родных мест. Что это ­злой рок или кара Аллаха? Ведь Сеид Абдулла сел на ханский престол после того, как был убит его старший брат Исфендиар, легитимно правивший страной. Но это не помешало новому властелину принять символ ханской власти из рук убийц, стать с ними в один строй и тем самым противопоставить себя своему народу.
 P. S. Подробности пребывания хивинских ханов на Криворожье можно узнать в новой книге писателя Григория Гусейнова «Ветер с Востока».
                                                                                                                Святослав АЗАРКИН