ЕЩЁ ЖИВЫ СВИДЕТЕЛИ ТЕХ СОБЫТИЙ
Мой отец, Худик Иван Иванович, 1904 г.р., был призван в армию в первые же дни войны. Мама осталась одна с тремя детьми.
Несколько месяцев от отца не было ни одной весточки. Очень мы переживали, не знали, что и думать. Мама пошла к гадалке в соседнее село. Та, неприветливо взглянув на нее, сказала: «Что, проверять меня пришла? Твой муж дома, а ты тут ходишь выспрашиваешь». Это оказалось правдой! Отец попал в окружение, был ранен, затем попал в плен, бежал. Несколько недель добирался домой. Но в нашем селе были немцы, пришлось хорониться до прихода наших.
Затем опять фронт, короткие весточки, где воюет в Молдавии, Крыму, Прибалтике…. Отец был простым солдатом, пехотинцем.
В 1944 году был тяжело ранен, контужен, долго лежал в госпитале, позже комиссован домой, в наше село вернулся в 44-м, сильно хромая, с тросточкой. Всю жизнь тяжело работал в колхозе.
В той войне погиб мой дядя Худик Григорий Иванович. Судьба свела двух братьев в одном из боев. На глазах у отца его брата Григория ранило, но единственное, что он тогда смог сделать затянуть его в воронку от снаряда и прикрыть соломой (думал, что его найдут санитары), но Григорий умер.
Моя старшая сестра была угнана в Германию в 16-летнем возрасте. Домой вернулась в 45-м. Мне же на начало войны было 8 лет я все помню, детская память цепкая (это сегодня я не помню, что было вечером, а те годы врезались в память навсегда). Да, наше село не сожгли, не бомбили, но в соседнем Саксагане, и стреляли, и жгли, и вешали (подпольщиков).
Этот весь ужас и страх просто невозможно забыть, столько мук, слез, горя, утрат несла с собой война. И поэтому втройне горько, больно и обидно от попыток переписывания истории, ее искажения. От попыток приуменьшить роль наших отцов и дедов, освобождавших нашу Родину от немецкофашистских оккупантов. Но самое страшное даже не это, а то, что молодежь (поколение 90-х) верит во все это!
Но ведь мы еще живы, живы еще свидетели тех событий и можем еще рассказать, как действительно все было!
Наталья Худик